Словом, двухчастная программа позволила тем из северян, кто с творчеством Райкина знаком не близко, узнать его сразу с двух сторон: и как актёра, и как режиссёра. А тем, кто знаком, — просто насладиться высококлассным мастерством — в той и в другой сфере.
Зрители встретили Константина Райкина восторженно: хлопали даже его голосу, который не без иронии попросил присутствующих отключить мобильные телефоны и вообще забыть о гаджетах: чтобы свет от экрана не делал их лица странными и не пугал артистов.
Читая, Константин Райкин смаковал и ласкал каждый звук, так что даже слушать его было — одно удовольствие. Порой он так растягивал слова, что едва не срывался на пение. Хотя, конечно, артиста, славящегося своей искромётной мимикой, хочется ещё и видеть. Сидя на последнем ряду драмтеатровского амфитеатра, мы отчаянно жалели, что лица Райкина не разглядеть в деталях. Хотя при этом казалось, что его искрящаяся улыбка всё же достигает восприятия: но не глаз, но сердца.
Что отличало моноспектакль «Своим голосом» от других постановок этого жанра, так то, что Константин Райкин практически не выходил из образа, отвлекаясь на воспоминания, байки из закулья и богемные анекдоты. Делая паузу, он на краткий миг выходил из круга света, а затем вновь возвращался к лирическому герою Давида Самойлова — своему герою.
Своеобразной кульминацией этого мелодекломатического сеанса чисто интуитивно показался отрывок поэмы «Цыгановы», в которой с возмутительным для человека, пришедшего в театр с работы, смаком живописывалось советское застолье с квашенной капустой, солёными огурцами, смородиновой настойкой и его королём — борщом. В устах Райкина эти вкусные строки обрели поистине эпический размах.
Когда стало известно, что «Своим голосом» и «Лекарь поневоле» приедут в Архангельск взамен «Короля Лир», трудно было удержаться от сомнений в равноценности обмена. Но представление показало: все сомнения были напрасны, а комедия, сыгранная учениками Райкина, — нисколько не уступка, а зрелище, которое ни за что нельзя было пропустить.
Главный герой пьесы Жана-Батиста Мольера — пройдоха и выпивоха Сганарель — по милости супруги вынужден притворяться лекарем. И делает он это на «раз, два, три!», а попутно умудряется соединить руки и сердца молодых влюблённых. Комедия XVII века в постановке «Сатирикона» одновременно и очень традиционна, и очень современна: например, очень созвучно с сегодняшней информационной повесткой герои мимолётно упомянули гомеопатию.
Уморительной была не только чудодейственно быстрая смена костюмов, но и сама игра актёров. Вчерашние студенты были поразительно раскрепощены на сцене: горланили, картавили, шепелявлии, — «отрывались», как настоящие скоморохи того Нового времени! — а ещё удивительно органично двигались по подмосткам. Актёр Илья Рогов был настолько хорош и комичен — как он перебирал своими тонкими ножками! — что совершенно забывалось, какой его Сганарель — тот ещё плут и фарисей. Фарс, происходивший на сцене, полностью отключил сознание от насущных переживаний.
Порой комедия балансировала на грани приличия, но это казалось совершенно естественным: в конце-концов, мольеровский театр порой был и груб, и карикатурен.
Артисты «Сатирикона» остались под таким же приятным впечатлением от столицы Севера, как архангелогородцы — от них, - пишет ИА Регион 29.