Это самый высокий показатель за семь лет, если сравнивать полугодовые данные. А всего загсы зарегистрировали за первые полгода 342 135 «домашних кораблекрушений», сообщает Trud.ru.
Даже для такой большой страны, как Россия, это слишком много: крупный город разведенных каждый год. Россия, согласно материалам ООН, занимает первое место в мире по разводам — и такое первенство явно не повод для гордости.
Бывало, в России количество разводов начинало снижаться, казалось, намечен долгожданный перелом в этой тонкой сфере. Но потом неизбежно следовала новая эпидемия. За последние 25 лет насчитывается три подобных волны. Резкое увеличение количество разводов (на 100–200 тысяч в год) происходило в 1993–1995, 2001–2003, 2007–2009 годах. Вот и нынче наблюдается очередной негативный разворот.
Как объяснить эти циклы? Возможно, сказывается влияние демографических волн, которые пошли от низкой рождаемости во время войны. Это выглядит так. Если, например, в какой-то период на пике волны численность молодежи в стране увеличилась, то, значит, больше заключалось браков. И через 5–10 лет, когда, по мнению экспертов, начинают распадаться непрочные семьи, станет больше и разводов. На эту динамику накладывается еще и общемировой тренд — стремление женщин (прежде всего в городах) к большей независимости, укрепление их материальной базы благодаря собственным заработкам, ослабление семейных традиций и ценностей.
При этом приведенная статистика не учитывает гражданских браков, когда люди сходятся и расходятся без документального оформления отношений. В России, по данным переписи, оказалось 28,8 млн семейных пар, зарегистрировавших свои отношения, и 4,4 млн пар, живущих вместе без штампа в паспорте. Еще несколько миллионов мужчин и женщин вообще не ответили на соответствующий вопрос анкет. По некоторым экспертным оценкам, 15–20% выбирают такой свободный союз.
«Почему сложилась такая ситуация? Если мы говорим о семейной жизни, то придется напомнить аксиому: к ней надо быть готовым заранее, — считает старший научный сотрудник Института социологии РАН Ирина Тартаковская. — То есть ясно представлять реальные трудности, способы их преодоления, понимать важность компромиссов. Но сегодня все чаще и решительнее действительность расходится с представлениями супругов о семье и ее смысле с той картинкой, что рисуется в сериалах и глянцевых журналах. Возникают взаимные претензии, упреки. Неумение найти компромисс, бытовые трудности, к которым не готовы оба, максимализм, отсутствие житейского опыта — все это и приводит к разрыву.
Конечно, социальная политика в стране должна быть направлена на поддержку молодых семей (свободная запись в детские сады, возможность предоставления маме, пока малыш не подрастет, режима неполного рабочего дня и т. д.). Но, повторю, только такими пряниками семью не укрепишь. Кстати, во многих зарубежных странах в брак вступают не в 23–25 лет, как в России, а гораздо позже. В ряде не последних европейских государств, например, в 30–34 года. Раньше это был поводом для критики и подначиваний, но сегодня очевидна обратная сторона этой медали. Когда молодоженам в районе 30 или даже за 30, у них больше житейского опыта и понимания различных аспектов семейной жизни. Да и в людях 30-летние лучше разбираются».